Профсоюзы возникли в 19 веке как механизм защиты интересов наёмных работников и достигли наибольшей силы к середине 20 века. С тех пор влияние профсоюзов на экономику находится в центре внимания экономистов и политиков.

В период расцвета профсоюзов среди многих экономистов сложилось негативное отношение к их роли. Милтон Фридман полагал, что благодаря профсоюзам увеличивается зарплата, но ценой занятости. Кроме этого, если в некоторых секторах экономики профсоюзы сильны, то в других отраслях, где профсоюзы отсутствуют, зарплаты будут падать. Также говорят, что в долгосрочной перспективе наличие сильных профсоюзов способствует снижению инвестиций в бизнес, в результате чего бизнес становится менее конкурентоспособным, что приводит в конечном итоге к росту безработицы. Фридрих Хайек считал, что профсоюзы оказывают влияние на цены товаров, делая рыночную систему неэффективной.

Сформировавшийся к 80-м годам отрицательный взгляд на роль профсоюзов привёл к наступлению на них со стороны правительств после прихода неолиберальных политиков к власти. Предвыборная программа Маргарет Тэтчер включала обещания ослабить профсоюзы. Во время её премьерства были приняты законы о запрете «забастовок солидарности», об обязательном предварительном предупреждении работодателей о начале забастовки и об обязательном тайном голосовании для принятия решения о начале забастовки, а представители профсоюзов были исключены из правительственных комиссий. Во время забастовок шахтёров в 1984—1985 годах Тэтчер приравняла противостояние с профсоюзами к фолклендскому военному конфликту. Жёсткая борьба с профсоюзами в этот момент происходила и на другой стороне атлантического океана. В августе 1981 года Рейган уволил 11 345 авиадиспетчеров через два дня после объявления ими забастовки. Считается, что это дало сигнал американским компаниям, которые перешли к более жёсткому противостоянию с объединениями работников.

Таким образом, с 1980-х годов началось ослабление профсоюзов. Но помогло ли это улучшить экономические показатели в развитых странах?

Экономисты Джованни Дози, Ричард Б. Фримен, Марсело К. Перейра, Андреа Ровентини и Мария Энрика Виргиллито приходят к отрицательному ответу в своей статье «Влияние ослабления профсоюзов на рост и распределение продуктивности и зарплат».

Авторы работы использовали агент-ориентированную модель для анализа различных сценариев. Модель учитывает множество факторов в экономике: правительство; центральный банк; влияние накопления знаний и навыков на производительность; рынок труда; разницу и взаимное влияние между компаниями, производящими потребительские товары и оборудование, и многое другое. В использованной модели агентами являются фирмы, у которых есть разный рыночный доход в зависимости от характеристик и поведения. Моделируемые компании имеют возможность корректировать своё поведение в некоторых пределах. Компании с большей прибылью процветают и расширяют своё присутствие на рынке по сравнению с компаниями, которые имеют меньшую прибыль.

В модели учтены некоторые найденные ранее особенности. Авторы отмечают, что усиление профсоюзов происходило быстро, а ослабление медленно. Ричард Б. Фримен показал в своей работе, что для описания усиления и ослабления профсоюзов лучше подходит модель-всплеск, которая подразумевает, что фаза резкого усиления профсоюзов происходит после некоторой точки. Затем действует конкуренция для входящих и выходящих на рынок компаний, которая благоволит компаниям без профсоюзов и способствует медленному снижению плотности профсоюзов.

Экономист Брайсон утверждает, что ослабление профсоюзов вызвано скорее новыми группами работников и компаний, которые не охвачены профсоюзами, чем выходом работников из профсоюзов. Новые компании испытывают эффект отсутствия членства («never-member» effect), поскольку работники без опыта членства в профсоюзах навряд ли потребуют этот вид защиты своих интересов против руководства, предпочитающего работать без профсоюзов. По факту молодые работники выражают больше желания участвовать в профсоюзах, чем работники старшего возраста, но они менее способны реализовать это желание внутри организации, и у них меньше желания попытаться побороть стремление руководства работать без профсоюзов.

Авторы отмечают, что имеются существенные различия в поведении компаний без профсоюзов и тех, в которых профсоюзы присутствуют. Компании, охваченные профсоюзами, платят одинаковую зарплату всем рабочим с одинаковым уровнем квалификации и меняют её, когда суммарная и рыночная продуктивность меняется. Они увольняют работников только когда у них убытки. Их работники ищут альтернативную работ реже, чем работники, не состоящие в профсоюзах, в соответствии с компромиссом между выходом и голосом (Hirschman’s exit-voice trade-off) на рынке труда. При увольнении и найме компании пытаются сохранить наиболее квалифицированных работников.

На другой стороне фирмы без профсоюзов. Они устанавливают зарплаты не только в соответствии с квалификацией работника, но и согласно условиям на рынке труда. Зарплаты устанавливаются асимметричным переговорным процессом, когда за компанией остаётся последнее слово. В этом случае не существует какой-либо защиты при найме или увольнении, и безработные работники снижают «удовлетворяющую» их зарплату.

Модель использовалась для исследования связи между ослаблением профсоюзов и определённого рода производственными факторами, которые определяют, изменит ли данный рынок труда свою систему заработных плат. Моделирование начинали с рынка труда, полностью охваченного профсоюзами. Затем на рынок входили компании, не затронутые профсоюзами. Оба вида компаний конкурируют на товарном рынке с точки зрения относительных цен, качества и количества продукции (избыточного или неполного спроса), которые определяют средний разброс производительности и заработной платы. На модели исследовалось два сценария: 1) успешный вход не охваченных профсоюзами фирм на рынок, где правят профсоюзы; 2) условия, при которых фирмы с профсоюзами преодолевают вызов этих новых конкурентов, сохраняя своё доминирование на рынке.

Разница между этими сценариями в наибольшей степени зависит от стратегии найма и увольнения работников в новых компаниях без профсоюзов. В первом случае компании, не охваченные профсоюзами, учитывают как заработную плату работников, так и их квалификацию при приёме на работу и увольнении, что позволяет им получить преимущество перед компаниями с профсоюзами. Во втором сценарии компании без профсоюзов только оценивают заработную плату при найме и увольнении, но не корректируют её под квалификацию, не доминируя над компаниями с профсоюзами, будучи «компактными и эффективными».

Как показывает модель, разброс между компаниями их средних зарплат гораздо слабее в сценарии, где большинство фирм остаются под профсоюзами. Это также верно и для распределения темпов роста заработной платы. Когда преобладают профсоюзные фирмы, возникает гораздо более эгалитарная модель динамики заработной платы. Успешное вхождения фирм без профсоюзов приводит к гораздо более искажённому распределению доходов и большему коэффициенту Джини в экономике в целом.

Успешное вхождение компаний без профсоюзов снижает общую медиану роста производительности труда на 0,2 процентных пункта. Значительное замедление вызвано ослаблением профсоюзов из-за того, что входящие неохваченные профсоюзами компании имеют более низкую производительность, чем компании с профсоюзами. Для компаний под профсоюзами с наименьшей производительностью преимущество в производительности над входящими компаниями не компенсирует премию за профсоюзную заработную плату.

Связанное с компаниями без профсоюзов сокращение сроков работы в одной компании и квалификации работников приводит к снижению качества продукции. В первом сценарии компании без профсоюзов преобладают независимо от качества продукции, поскольку более дешёвая и менее квалифицированная рабочая сила компенсируют низкое качество. Снижение качества наряду с замедлением производительности влечёт за собой дефляционную тенденцию в долгосрочном индексе потребительских цен.

В первом случае также существенно выше монополизация, если небольшое число компаний захватывают высокую долю рынка. Это согласуется с более неоднородной динамикой роста продаж при успешном вхождении компаний без профсоюзов, когда узкое число компаний получает существенную прибыль, а большее число сталкивается с убытками.

Темпы роста производительности фирм без профсоюзов ниже, когда они начинают доминировать на рынке, чем темпы роста производительности фирм с профсоюзами в случае отсутствия удачного вхождения первых. Сценарии не являются симметричными. В то время как небольшая ниша для фирм, охваченных профсоюзами, может выжить в случае успешного вторжения фирм без профсоюзов, во втором сценарии захватчики без профсоюзов в конечном счёте вымрут все. Разброс производительности резко увеличивается в переходный период независимо от долгосрочных исходов, и в случае успешного вхождения компаний без профсоюзов останавливается на уровне более высоком, чем в период до их вхождения.

Долгосрочный рост ВВП на 17,6% выше в случае отсутствия удачного вторжения фирм без профсоюзов, что указывает на значимость профсоюзов для потенциального объёма выпуска продукции. Этот разрыв в основном объясняется ростом производительности труда на 13,8% в случае преобладания профсоюзных фирм. При сохранении профсоюзов наблюдается более равномерное распределение заработной платы, меньшая дискреционная часть у заработных плат (премии) и более низкая монополизация промышленности.

Как отмечают авторы в конце своей статьи, результат данного моделирования, где компании без профсоюзов одерживают победу, соответствует явлениям, наблюдаемым последние десятилетия. Данный сценарий, как показывает модель, приводит экономику к более низким показателям ВВП, темпам роста квалификации и производительности труда, к более высокому неравенству заработных плат и разбросу производительности труда между компаниями и к более низкой эффективности рыночной конкуренции по отсеву малоэффективных фирм по сравнению со сценарием, когда фирмы с профсоюзами сохраняют своё присутствие на рынке. В то время как инновационные возможности одинаковы для обоих сценариев, отсутствие коллективного механизма формирования заработной платы в среде без профсоюзов ослабляет силу рыночного отбора фирм и позволяет возникнуть противоположному процессу отбора, при котором низкая заработная плата, выплачиваемая наименее производительными или наименее квалифицированными фирмами, вытесняет более производительные.

По мнению авторов, в широком смысле результаты показывают, что экономика, в которой коллективное определение заработной платы сужает её разброс и институциональные правила определяют найм и увольнение, превзойдёт экономику, в которой фирмы с низкой производительностью труда могут конкурировать за счёт низкой заработной платы. С точки зрения роста и распределения заработной платы и производительности не существует проблемы выбора между равенством и эффективностью.

Данная модель предлагает объяснение наблюдаемого одновременного протекания процессов ослабления профсоюзов, роста разброса результатов деятельности фирм и медленным ростом производительности за последние несколько десятилетий. Смоделированные рыночные силы были неспособны контролировать неравенство и стагнацию во многом так же, как они (и потенциально другие рыночные силы за пределами моделирования) не смогли этого сделать в реальном мире. Невидимая рука похоже нуждается в некоторой сильной и видимой помощи для достижения более равных и эффективных результатов.